Жизнь закрутила, много срочных дел, и редко здесь теперь пишу.
Были за последние полгода страшные авралы, когда и спать было некогда.
В августе, перед поездкой в Австралию, работал сутками напролёт: готовил три доклада, да ещё мне с приказом о командировании наши чиновники нервы портили, заставляли переделывать его несколько раз.
Потом в октябре были три выступления подряд: большая лекция на Фестивале науки, доклад на конференции в Академии наук и ещё один пленарный доклад на конференции в Минске, в Белорусском университете.
Потом, только вернувшись из Белоруссии, пришлось срочно писать отчёт по моему гранту РГО. А потом, уже в конце года, - отчёт по другому моему гранту РНФ.
Надо записать, чтобы потом не забыть, Юлечкин язык:
Лошадка - гуга. Собака - бака. Медведь - мемедь. Волк - ук. Заяц - почему-то яти. Белка - бека. Мышка - мысь. Лягушка - егука. Снегурочка - тоже егука, это слова-омонимы в её языке. Городищи, где живёт тёща, - Одищи. Да, неть, ням-ням, биби, садик. Папа биби Одищи! - папа повезёт нас в Городищи. Дед Мороз сначала был Дед Годь (Новый год), а теперь стал Дед Момозь. Поцеловать - момо. Игрушки - ебяки. Сладкие грибочки-печенье, которые мы очень любим - ебёки. Боюсь, что воспитательницы в детском саду думают, что мы с женой ругаемся матом, когда слышат эти её ебяки и ебёки. Игать ебяки! - играть в игрушки. Слов у дочки уже много - около сотни, наверное. Но полноценной речи пока нет.
Юлечка пошла в сад в начале осени. Как только я вернулся из Сиднея, мы сразу, на следующий уже день повели её туда в первый раз. Кажется, это было пятого сентября. Но оказалось, что нас там пока не ждут: воспитательница попросила повременить с приходом на пару недель, потому что группа очень большая, и дети должны постепенно привыкнуть друг к дружке. В результате, в садик мы пошли только в начале октября.
И, конечно, дочка сразу начала болеть. Походит туда полторы недели, и начинается насморк с повышенной температурой, и сидит потом две недели дома. А то и три. И так циклически это и идёт: полторы недели в садике, две недели дома. Я договорился с логопедом в этом садике и плачу ей за занятия, чтобы Юлечка поскорее заговорила уже нормально. А ещё хлопотал, чтобы получить направление на бесплатные постоянные уроки с логопедом в садике. Это оказалось очень сложным делом, целых три комиссии, но пройти через них надо.
В ноябре Надя легла на операцию - ей удалили фиброаденому из груди. Перед этим она проходила оследование и, кажется, пятого ноября у неё из груди взяли пункцию на анализ. Вот в этот день она, наконец, перестала кормить Юлечку грудью. До этого все мои призывы закончить кормление ни к чему не приводили, и только боль от прокола и необходимость беречь грудь положили конец затянувшемуся кормлению. Таким образом, дочка сосала мамину грудь вплоть до трёх лет и четырёх с лишним месяцев.
Я давно говорил Наде, что надо пойти на операцию, но она мне отвечала, что потом поедет лечиться в своё Орехово-Зуево. Я удивлялся: почему не в наш МНОЦ, медицинский центр? Давай здесь, здесь же врачи лучше!
Но жена всё решает сама и меня слушать не привыкла. Они с её мамой всё обсуждают между собой и всё решают вместе, вдвоём, без меня. Но в результате она всё-таки легла на операцию в наш МНОЦ, как я и уговаривал. Я, конечно, с Надей ездил по врачам на всякие обследования. Когда пришёл день ложиться в больницу, Юлечка в очередной раз заболела и не смогла пойти в садик. А ехать в больницу, конечно, надо было вместе, вдвоём. И тогда, 22 ноября, моя мамочка пришла на помощь. Она уже тяжело болела, но нашла в себе силы приехать на такси и побыть с внучкой два-три часа, пока я не положил жену в больницу и не вернулся. А потом я дня три или четыре был на больничном по уходу за ребёнком, пока Надя лежала в больнице, потому что Юлечка тоже болела, простудилась, и не ходила в садик.
Как-то мы с женой заговорили о её тёте, живущей в Братске, у которой двое сыновей, и я её спросил: наверное, тётя очень любила этого женатого мужчину, раз родила от него двоих мальчиков без брака? А жена мне ответила: пора бы уже понять, что никакой любви вообще не существует! Ты до пятидесяти с лишним лет дожил, но до сих пор так этого и не понял!
Ребёнок - огромное счастье в жизни! Я даже не знаю, с чем ещё это счастье можно сравнить. Очень хочется ещё раз стать отцом и взять на руки в роддоме маленький свёрток с новорождённым человечком. Такого счастья у меня не было никогда прежде в жизни! Но Надя категорически не хочет больше рожать - устала от бессонных ночей.
Слава Богу, я хорошо теперь зарабатываю и вполне могу прокормить и ребёнка, и неработающую жену.
Меня немного расстраивает и удивляет странное поведение дочки. Я до сих пор не могу взять её на руки, посадить к себе на колени или на плечи - дочка начинает отчаянно плакать и брыкаться. Даже поцеловать её - большая проблема. Папа! Меня момо неть!! - ребёнок отчаянно протестует. Но нежность к дочке такая сильная, что я её всё-таки прижимаю к себе и целую, после чего начинается форменный скандал: Юлечка плачет, ревёт, орёт, бросает на пол всё, что может бросить, начинает колотить меня своми кулачками. Папа, неть!! Момо неть!! В чём тут дело, почему такое неприятие папы? Удивительно. Я к этому был совсем не готов. Мама моя говорит - а ты её не целуй, скажи, что больше не хочешь, и тогда она сама захочет с папой целоваться! Но я этого не проверял. Боюсь в душе, что не захочет всё равно.
Как-то минувшей осенью я её спросил:
- Доченька! А ты любишь папу? )
- Неть! - ответила Юлечка.
Были за последние полгода страшные авралы, когда и спать было некогда.
В августе, перед поездкой в Австралию, работал сутками напролёт: готовил три доклада, да ещё мне с приказом о командировании наши чиновники нервы портили, заставляли переделывать его несколько раз.
Потом в октябре были три выступления подряд: большая лекция на Фестивале науки, доклад на конференции в Академии наук и ещё один пленарный доклад на конференции в Минске, в Белорусском университете.
Потом, только вернувшись из Белоруссии, пришлось срочно писать отчёт по моему гранту РГО. А потом, уже в конце года, - отчёт по другому моему гранту РНФ.
Надо записать, чтобы потом не забыть, Юлечкин язык:
Лошадка - гуга. Собака - бака. Медведь - мемедь. Волк - ук. Заяц - почему-то яти. Белка - бека. Мышка - мысь. Лягушка - егука. Снегурочка - тоже егука, это слова-омонимы в её языке. Городищи, где живёт тёща, - Одищи. Да, неть, ням-ням, биби, садик. Папа биби Одищи! - папа повезёт нас в Городищи. Дед Мороз сначала был Дед Годь (Новый год), а теперь стал Дед Момозь. Поцеловать - момо. Игрушки - ебяки. Сладкие грибочки-печенье, которые мы очень любим - ебёки. Боюсь, что воспитательницы в детском саду думают, что мы с женой ругаемся матом, когда слышат эти её ебяки и ебёки. Игать ебяки! - играть в игрушки. Слов у дочки уже много - около сотни, наверное. Но полноценной речи пока нет.
Юлечка пошла в сад в начале осени. Как только я вернулся из Сиднея, мы сразу, на следующий уже день повели её туда в первый раз. Кажется, это было пятого сентября. Но оказалось, что нас там пока не ждут: воспитательница попросила повременить с приходом на пару недель, потому что группа очень большая, и дети должны постепенно привыкнуть друг к дружке. В результате, в садик мы пошли только в начале октября.
И, конечно, дочка сразу начала болеть. Походит туда полторы недели, и начинается насморк с повышенной температурой, и сидит потом две недели дома. А то и три. И так циклически это и идёт: полторы недели в садике, две недели дома. Я договорился с логопедом в этом садике и плачу ей за занятия, чтобы Юлечка поскорее заговорила уже нормально. А ещё хлопотал, чтобы получить направление на бесплатные постоянные уроки с логопедом в садике. Это оказалось очень сложным делом, целых три комиссии, но пройти через них надо.
В ноябре Надя легла на операцию - ей удалили фиброаденому из груди. Перед этим она проходила оследование и, кажется, пятого ноября у неё из груди взяли пункцию на анализ. Вот в этот день она, наконец, перестала кормить Юлечку грудью. До этого все мои призывы закончить кормление ни к чему не приводили, и только боль от прокола и необходимость беречь грудь положили конец затянувшемуся кормлению. Таким образом, дочка сосала мамину грудь вплоть до трёх лет и четырёх с лишним месяцев.
Я давно говорил Наде, что надо пойти на операцию, но она мне отвечала, что потом поедет лечиться в своё Орехово-Зуево. Я удивлялся: почему не в наш МНОЦ, медицинский центр? Давай здесь, здесь же врачи лучше!
Но жена всё решает сама и меня слушать не привыкла. Они с её мамой всё обсуждают между собой и всё решают вместе, вдвоём, без меня. Но в результате она всё-таки легла на операцию в наш МНОЦ, как я и уговаривал. Я, конечно, с Надей ездил по врачам на всякие обследования. Когда пришёл день ложиться в больницу, Юлечка в очередной раз заболела и не смогла пойти в садик. А ехать в больницу, конечно, надо было вместе, вдвоём. И тогда, 22 ноября, моя мамочка пришла на помощь. Она уже тяжело болела, но нашла в себе силы приехать на такси и побыть с внучкой два-три часа, пока я не положил жену в больницу и не вернулся. А потом я дня три или четыре был на больничном по уходу за ребёнком, пока Надя лежала в больнице, потому что Юлечка тоже болела, простудилась, и не ходила в садик.
Как-то мы с женой заговорили о её тёте, живущей в Братске, у которой двое сыновей, и я её спросил: наверное, тётя очень любила этого женатого мужчину, раз родила от него двоих мальчиков без брака? А жена мне ответила: пора бы уже понять, что никакой любви вообще не существует! Ты до пятидесяти с лишним лет дожил, но до сих пор так этого и не понял!
Ребёнок - огромное счастье в жизни! Я даже не знаю, с чем ещё это счастье можно сравнить. Очень хочется ещё раз стать отцом и взять на руки в роддоме маленький свёрток с новорождённым человечком. Такого счастья у меня не было никогда прежде в жизни! Но Надя категорически не хочет больше рожать - устала от бессонных ночей.
Слава Богу, я хорошо теперь зарабатываю и вполне могу прокормить и ребёнка, и неработающую жену.
Меня немного расстраивает и удивляет странное поведение дочки. Я до сих пор не могу взять её на руки, посадить к себе на колени или на плечи - дочка начинает отчаянно плакать и брыкаться. Даже поцеловать её - большая проблема. Папа! Меня момо неть!! - ребёнок отчаянно протестует. Но нежность к дочке такая сильная, что я её всё-таки прижимаю к себе и целую, после чего начинается форменный скандал: Юлечка плачет, ревёт, орёт, бросает на пол всё, что может бросить, начинает колотить меня своми кулачками. Папа, неть!! Момо неть!! В чём тут дело, почему такое неприятие папы? Удивительно. Я к этому был совсем не готов. Мама моя говорит - а ты её не целуй, скажи, что больше не хочешь, и тогда она сама захочет с папой целоваться! Но я этого не проверял. Боюсь в душе, что не захочет всё равно.
Как-то минувшей осенью я её спросил:
- Доченька! А ты любишь папу? )
- Неть! - ответила Юлечка.
-
-
01.02.2024 в 09:19- Неть! - ответила Юлечка.
Не принимайте близко к сердцу. Возраст трех лет - это такой пубертат для маленьких. Хочется противоречить себе, миру и всем вокруг. Возраст первого протеста. Растет Юлечка.
-
-
04.02.2024 в 00:00-
-
11.02.2024 в 01:55-
-
11.02.2024 в 14:44-
-
12.02.2024 в 23:15Дочку проверяли уже несколько неврологов, и ответ всегда был один - никакой патологии нет, все рефлексы в норме. Есть только задержка речевого развития. Пока ещё небольшая и некритичная, но надо активно развивать речь.
Табор в джунглях, Что такое РАС?
-
-
12.02.2024 в 23:29-
-
12.02.2024 в 23:45-
-
12.02.2024 в 23:54-
-
13.02.2024 в 00:44-
-
13.02.2024 в 00:45-
-
26.02.2024 в 18:59Мне кажется, все же многое в человеке врожденное: религиозность, национальная самоидентификация, тяга к какому-то занятию, любовь или не любовь к кому-то.... И ничего не поделаешь.
-
-
26.02.2024 в 19:06Уже говорила тебе как-то, Терентий, про подобный случай с ребенком. Там психолог сколько-то раз в неделю ходила в сад и целый день наблюдала за ребенком, делала записи, а потом обобщила информацию.
Очень ценен опыт родителей, прошедших через такие трудности! Они и хорошего специалиста порекомендуют.